This site uses cookies.
Some of these cookies are essential to the operation of the site,
while others help to improve your experience by providing insights into how the site is being used.
For more information, please see the ProZ.com privacy policy.
Freelance translator and/or interpreter, Verified site user
Data security
This person has a SecurePRO™ card. Because this person is not a ProZ.com Plus subscriber, to view his or her SecurePRO™ card you must be a ProZ.com Business member or Plus subscriber.
Affiliations
This person is not affiliated with any business or Blue Board record at ProZ.com.
Open to considering volunteer work for registered non-profit organizations
Payment methods accepted
Skrill, PayPal, Visa, Wire transfer
Portfolio
Sample translations submitted: 3
English to Russian: Курирование как медиум художественной практики General field: Art/Literary Detailed field: Art, Arts & Crafts, Painting
Source text - English In chapter 1, we saw how the late 1960s witnessed a shift from the idea of curating as a caring, meditative, administrative activity toward one of a mediating and performative activity akin to artistic practice. While many metaphors were fleetingly applied to the
role of the curator throughout this transformative period, the concept of the “curator-as-artist” was the most persistent. This suggests that the curatorial act is equivalent to artistic practice, with the distinction between what and who constitutes the exhibition-
as-medium and the exhibition-as-form being central to these debates.
As we have seen, many artists have adopted the practice of curatorship as a medium of production in its own right. In turn, since the 1990s, this has implied the “dissolution of categories instead of the exchange of roles,” which has resulted in a con-
vergence of artistic and curatorial practice. This convergence necessitates an examination of how curatorial criticism has contributed to certain concepts of agency, production, and authorship, and most specifically how the boundaries between curatorial and artistic practices are disputed. The act of curating is implicated in what Pierre Bourdieu calls the “cultural production of the value of the artist and of art,” in that exhibitions are more than public manifestations of subjective opinion. Curatorship is linked to
processes of producing, constituting, and instituting art. Yet, whether it is monetary, aesthetic, ethical, or social, artistic value has been traditionally conceived of as greater than that of any curatorial role. Art is the basic requirement in the circulation of cultural capital in the field of art, whether it takes a material, conceptual, discursive, or other form. Ultimately, the production of an exhibition is an attempt at converting subjective value and personal choice into social and cultural capital through the arrangement of the primary material that is art. In this process, recognition might be afforded to those responsible for certain ideas or values.
Translation - Russian В первой главе мы проследили, как в конце 1960-х гг. изменилось представление о кураторстве – из попечительской деятельности, созерцательной и административной оно стало деятельностью посреднической и перформативной, сродни художественной практике. В этот переходный период для описания роли куратора использовалось множество метафор, и почти все они оказались недолговременными, за исключением выражения «куратор-художник». Можно предположить, что акт курирования приравнивается к художественной практике, при этом основное внимание в этих дебатах уделялось различию между тем, что и кто составляет «выставку как медиум» и «выставку как форму».
Как мы видели, многие художники переняли кураторскую практику как самостоятельное средство производства. В свою очередь, начиная с 1990-х это подразумевало «растворение категорий, а не обмен ролями»,(1) что привело к конвергенции, или взаимопроникновению художественной и кураторской практик. Это взаимопроникновение неизбежно влечет за собой анализ влияния кураторской критики на некоторые концепции действия, производства и авторства, а точнее того, как оспариваются границы между художественной и кураторской практиками. Акт курирования вовлечен в то, что Пьер Бурдьё назвал «культурным производством ценности художника и искусства» в том смысле, что выставки являются большим, чем публичная демонстрация субъективного мнения.(2) Кураторство связано с процессами производства, конституирования и институциализации искусства. Однако же художественная ценность – будь она монетарной, эстетической, этической или социальной – традиционно считается куда более значимой, чем любая ценность роли куратора. Искусство является основным требованием для циркуляции культурного капитала в поле искусства, какую бы форму оно ни принимало – материальную, концептуальную, дискурсивную или любую другую. В конечном счете, производство выставки – это попытка преобразовать субъективную ценность и персональный выбор в социальный и культурный капитал посредством компоновки основного материала, то есть искусства. В этом процессе признание могут получить те, кто отвечает за определенные идеи или ценности.
Polish to Russian: Другие в Европе, или о чём говорят расисты General field: Social Sciences Detailed field: Social Science, Sociology, Ethics, etc.
Source text - Polish Najsłabszym punktem całej ideologii kulturowego rasizmu jest jego zasada ogólna, bowiem zwolennicy tej teorii na ogół odwołują się do nieprzystosowania zwyczajów jednej grupy do zasad funkcjonowania w państwie zbudowanym przez inną grupę, natomiast nie mówią, dlaczego tak uważają. Na tak postawione
pytanie pewnie znowu zaczęliby podawać przykłady niedostosowania, które najczęściej są wewnętrznie sprzeczne. Na przykład imigrantów oskarża się o to, że nie chce się im pracować, ale jednocześnie zarzuca im się, że kradną pracę rodowitym mieszkańcom. Przybyszów z krajów arabskich oskarża się o to, że nie rozumieją rozdziału religii od państwa, i w imię tego próbuje im się zabraniać publicznego odprawiania modlitw.
Kulturowi rasiści nie są w stanie przyznać się, że odwołują się do irracjonalnych afektów, dlatego nigdy nie odpowiadają, o co właściwie chodzi.
Funkcjonowanie rasistowskiego dyskursu może przybierać różnorodne formy, ale jego modelowe europejskie wcielenia to wersja ideologiczna i administracyjna. Ideologiczna odnosi się głównie do muzułmanów w Europie Zachodniej, a administracyjna do Romów w Europie Wschodniej. Rozróżnienie nie oznacza oczywiście, że obie formy dyskryminacji nie mogą występować jednocześnie. Miało to na przykład miejsce w przedwojennej Polsce, w której antysemityzm oraz dyskryminacja mniejszości białoruskiej i ukraińskiej, obok formy administracyjnej, jaką była blokada kariery w urzędach publicznych i wojsku czy numerus clausus dla Żydów, przybierały formę ideologiczną, na przykład szeroka akcja bojkotu sklepów żydowskich czy ekscesy polskiej faszyzującej prawicy narodowej, które nieraz kończyły się krwawo, jak w przypadku terrorystycznych działań bojówek ONR Falangi.
Translation - Russian Самое слабое место всей идеологии культурного расизма — это склонность к обобщению: сторонники этой теории говорят о неспособности одной этнической группы приспособиться к правилам, на которых зиждется общество, построенное другой этнической группой. Однако обоснований своей точки зрения они не приводят. Обычно мы слышим всё те же примеры неприспособления, часто весьма противоречивые. Например, мигрантам ставят в упрёк нежелание работать, но вместе с тем говорят, что они крадут работу у коренных жителей. Выходцев из арабских стран обвиняют в том, что они не признают отделения религии от государства и запрета на моление в публичных местах.
Доводы культурных расистов обычно не содержат веских обоснований — вероятно, потому, что их взгляды абсолютно иррациональны.
Расистский дискурс может проявляться в различных формах, но упомянутая выше модель европейского единства, как правило, выражается в идеологическом и административном аспектах. Идеологический аспект в большей степени относится к мусульманам в Западной Европе, а административный — к рома в Восточной Европе. Данное различие вовсе не отрицает одновременного существования обеих форм дискриминации. Как это было в довоенной Польше, где антисемитизм и дискриминация в отношении беларуского и украинского меньшинств, а также ограничение карьерных возможностей на государственной и военной службе или Numerus Clausus [2] для евреев, приобретали идеологическую форму. Например, массовый бойкот магазинов, которые держали евреи, или нападения польских профашистских организаций, которые не единожды заканчивались кровопролитием, как в случае террористической деятельности боевиков фракции «ОНР-Фаланга».
Russian to Belarusian: Студэнцкі форум «PR-кветка» General field: Marketing
Source text - Russian Мероприятие прошло в концепции «Перезагрузка»: форум обрел статус международной коммуникационной площадки для реализации профессиональных амбиций студентов. Важным
событием традиционно стала защита проектов, разделенных на два блока – PR и реклама.
Насыщенная двухдневная программа включала порядка двадцати встреч с экспертами. Среди спикеров медиаконсультант Денис Блищ; генеральный директор маркетингового холдинга Insight Russia Никита Подлипский; арт-директор агентства Leo Burnett Moscow Хорхе Луис Риера
Флорес; глава консалтинговой компании Sprint Solutions Вайдас Андрюнас.
Инструменты в работе с целевыми аудиториями, SMM, digital, медиапланирование, поиск инвесторов, стратегии продвижения компании, территориальный маркетинг, создание собственного брэнда — эти и многие другие темы вызвали бурное обсуждение в ходе тренингов, круглых столов и мастер-классов.
Translation - Belarusian Мерапрыемства прайшло ў канцэпцыі «Перазагрузка»: форум набыў статус міжнароднай камунікацыйнай пляцоўкі для рэалізацыі прафесійных амбіцый студэнтаў. Важнай падзеяй традыцыйна стала абарона праектаў, падзеленых на два блокі –
PR і рэклама.
Насычаная двухдзённая праграма ўключала каля дваццаці сустрэч з экспертамі. Сярод спікераў – медыякансультант Дзяніс Блішч; генеральны дырэктар маркетынгавага холдынгу Insight Russia Мікіта Падліпскі; арт-дырэктар агенцтва Leo Burnett Moscow Хорхе Луіс Рыера Флорэс; кіраўнік кансалтынгавай кампаніі Sprint Solutions Вайдас Андрунас.
Інструменты ў працы з мэтавымі аўдыторыямі, SMM, digital, медыяпланаванне, пошук інвестараў, стратэгіі прасоўвання кампаніі, тэрытарыяльны маркетынг, стварэнне ўласнага брэнду – гэтыя і многія іншыя тэмы выклікалі бурнае абмеркаванне ў ходзе трэнінгаў, круглых сталоў і майстар-класаў.
More
Less
Experience
Years of experience: 12. Registered at ProZ.com: May 2015.
I am a Belarusian and Russian native speaker, freelance translator from English and Polish with six years of experience. My fields of specialisation include:
- environment (MSc in Environmental Geography, areas of expertise - sustainable development, aquatic governance, climate change, food, infrastructure, environmental impact of warfare; regular contributor to the project about Belarusian wetlands)
- tourism (three years of translation experience; writing for the B2B website)
- IT and marketing (including transcreation and translations for retail clothing stores; three years of translation experience, ten years of experience in media and copyrighting)
- social sciences (BSc; three years of translation experience, including books and articles).
Published translations:
(at Ad Marginem publishing house - Moscow, Russia)
2016 - MacCannell, Dean. The Tourist: A New Theory of the Leisure Class.
2014 - O'Neill, Paul. The Culture of Curating and the Curating of Culture(s).
Editorial work:
2015 - Gielen, Pascal. The Murmuring of the Artistic Multitude: Global Art, Politics and Post-Fordism
Education
MSc in Environmental Geography
(University of Amsterdam)
BS in Communication and Information, specializing in Visual and Cultural Studies
(European Humanities University, Vilnius). Subjects included courses in translation in the filed of social sciences and arts. Research interests: migration, urban development, social justice, contemporary art.
I have also completed a number of MOOCs in the fields of environment, geography and public health. More information upon request.
Expertise 